Жизнь бойца: Джим Миллер
Легковес Джим Миллер провел в UFC уже 28 боев, что является рекордом промоушена. Несмотря на то, что он ни разу не бился за пояс, Миллер делил октагон с самыми опасными бойцами ММА с 2005 как, например, Энтони Петтис, Дастин Порье, Джо Лоузон, Диего Санчес, Нейт Диаз и Фрэнки Эдгар.
Ниже Миллер вспоминает взлеты и падения, рассказывая о ключевых моментах его карьеры. Также он затрагивает несколько других волнующих его тем, вроде травм, весовых категорий и жизни после ММА.
Я дерусь, потому что обожаю неопределенность испытаний. Никогда не знаешь, что произойдет дальше. Ты соревнуешься с другим человеком, который хочет управлять тобой, избить тебя. У нас нет специального оборудования, мы не играем в мяч или вроде того, есть только мы. Как только раздался сигнал, каждому из нас предстоит решать эту проблему.
Бороться я начал чуть ли не раньше, чем научился ходить. Я с моими двумя старшими братьями пошел на борьбу, когда мне исполнилось три года. Я перешел в команду новичков в 4 и вскоре начал соревноваться. Мы боролись всегда и везде. В подвале нашего дома даже лежали маты.
Люди говорят, что борьба воспитывает в человеке характер, но я думаю, она обнажает его. Чтобы стать борцом уровня Division I, ты должен справляться с трудностями и болью, и все равно продолжать двигать себя на новый уровень. В колледже я боролся лишь один год у борца из Айовы. А он учился у Дэна Гэйбла. Вот этот «продолжай наступить, пока противник не сдастся» настрой распространился в университетской борьбе. Тебе необходим подобный настрой. Если необходимо, ты должен выйти и прорубить путь к победе. Я думаю, такой подход более, чем применим к ММА.
Первый раз я посмотрел UFC в седьмом классе. Мой тренер принес видеокассету с UFC III. Я не понимал, что происходит, не знал ни одного их движения, но мне понравилось. Когда я стал старше, я пошел бороться в Virginia Tech. Когда я возвращался домой, мы с моим братом Дэном и друзьями покупали трансляции UFC или Pride, и моя любовь росла. Мне потребовалось еще два или три года прежде, чем я переступил порог первого зала ММА.
Я чувствовал себя нелепо, когда первый раз спарринговал опытным бойцом. После пары месяцев тренировок наш тренер спросил нас с Дэном, хотим ли мы выступить. Мы сразу согласились. На следующее воскресенье мы пришли, чтобы поспарринговать с парнем по имени Рич Аттонито, который дрался в UFC. Он старался давать нам фору. Я запомнил тот день, потому что буквально ничего не смог сделать этому парню. Я понял, что мне нужно начинать учить как можно быстрее.
Перед моим первым боем я не спал два месяца. Я все думал: «Во что я ввязался?». Я был погружен в неопределенность. Как только мне вручили контракт, начался мандраж.
Я подписал контракт с UFC одновременно с братом, сидя с ним за одним столом. Когда мы начинали, я знал, что мы оба доберемся до UFC. Я не ожидал, что мы сделаем это одновременно, и в итоге тот момент стал самым значимым в моей карьере.
Мои родители жутко волновались, когда мы с братом начинали. Затем они увидели нас на первом турнире по грэпплингу и поняли, что мы неплохо справляемся. Моя мама до сих пор нервничает, как и моя жена, но они все равно поддерживают меня на 100%.
Я никогда так не уставал, как в первом бою с Джо Лоузоном. Нам было суждено устроить отличный поединок. Он очень жесткий парень, очень техничный и опасный. Я предчувствовал, что меня ждет нечто особенное. Мы с Джо иногда перекидываемся словечком, и между нами нет напряжения.
Я всегда говорил, что могу подраться хоть со своим братом, вы только заплатите. Так что пойти драться с кем-то, с кем у меня хорошие отношения, не стало проблемой. Я постарался избить его по-максимуму, но я никогда не терял уважения к нему.
Другим значимым боем для меня стала схватка с Дастином Порье. Мой тренер говорил, что после нашего боя у Джо Рогана было такое лицо, как будто он увидел последствия автокатастрофы. Мы с Порье оба отправились в больницу после поединка. Каждый бой приносит немало боли, тот вывел ее на новый уровень. В любом случае, ты должен выбросить это из головы и продолжать наступать.
Я как будто создан испытывать боль. Хотя мне везло, и серьезных травм я не получал. В бою с Дастином я повредил колено. В поединке с Диазом я порвал разгибающую мышцу в лодыжке. Ломал нос в схватке с Греем Мейнардом. Конечно, также имели место и другие мелкие травмы, но ничего опасного. Хотелось бы, чтобы все так и оставалось.
Я бы хотел, чтобы весовых категорий вообще не было. Если вы согласны драться друг с другом, деритесь. Я без проблем подерусь с кем-то, кто весит в жизни 200 фунтов, если сам я буду не истощен весогонкой.
Как только я выхожу к октагону, нервы меня не беспокоят. Наступает время действовать. Однако внутри ты всегда на взводе. Всегда немного волнуешься. При этом я не хочу избавляться от этого ощущения. Если для меня не останется непредсказуемости в этом спорте, я что-то делаю не так. Тогда получится, что мне не к чему стремится и не надо рисковать. Я нервничаю, но мне это нравится.
2015 год оказался самым трудным для меня, и я подумывал уйти из спорта. К счастью я разобрался с проблемами, и сейчас я чувствую себя гораздо лучше. Я знаю, будучи легковесом, что когда ты подходишь к своим сорока, потому что для нижних дивизионов скорость имеет большое значение. Сейчас мне 34. Я еще подерусь пару лет и постараюсь выжать из них все возможное.
Источник: espn.com
Перевод: Королев Андрей
